Николай Шумаков: Если мы разовьем молодежную линию, Союз архитекторов России оживет
Почему новый президент Союза архитекторов России считает, что профессию архитектора нужно реанимировать
Недавно новым президентом Союза архитекторов России был избран президент Союза московских архитекторов Николай ШУМАКОВ. Все ждут, куда поведет архитектурный корабль новый кормчий. О том, как новый президент собирается перестраивать работу Союза и о роли архитектуры в современном обществе Николай Иванович рассказал в эксклюзивном интервью «Строительству.RU».
— Николай Иванович, предполагаете ли Вы пока сохранить за собой должность президента Союза московских архитекторов или полностью сосредоточитесь на новой должности — президента Союза архитекторов России?
— Меня уже об этом спрашивали на съезде Союза, причем, знаете, в такой изящной иносказательной форме: мол, если Вы одновременно тренируете и ЦСКА, и футбольную сборную России, то наступит время, когда нужно будет выбирать, что Вы тогда выберете? Отвечу без всяких недомолвок: выберу сборную. Естественно, речь идет о «сборной» архитекторов.
— С московским союзом понятно, а насколько Вам помогает должность главного архитектора Метрогипротранса?
— Союз — общественная организация и живет на взносы своих членов. А содержать нужно и здания, и аппарат, нужны деньги, чтобы проводить какие-то мероприятия.
На метрополитен работает огромное количество самых разных компаний — строительные организации, поставщики, отделочники и т.д. Стараюсь привлекать их в Союз в качестве партнеров мероприятий. У нас даже Клуб партнеров создан, где задействовано достаточно много сторонних организаций.
— Какие направления работы прежнего Союза архитекторов России Вы считаете нужным оставить, и что нового появится в его работе?
— В прежнем Союзе работало много комиссий и советов: по охране культурного наследия, по градостроительному и территориальному планированию, по архитектурному образованию. Комиссии по правовым, юридическим, этическим вопросам — все это нужно оставить. Они показали свою жизнеспособность.
Хочется также определиться с главными направлениями всех наших усилий. Основное из них — это, конечно, молодежь. Союз стареет, у нас в рядах сейчас половина пенсионеров. Это хорошие известные архитекторы, но, если не привлечь молодежь, перспективы Союза будут безрадостны.
В Москве в последние годы ситуацию удается исправить. Мы устраиваем для молодых архитекторов огромное количество интересных и полезных мероприятий. И они стали понимать, что Союз — хорошая точка для профессионалов, а ЦДА — модная точка. Ориентируясь на московский опыт, нужно так же выстроить работу с молодежью по России. Мы сейчас этим активно занимаемся.
И второй важный момент — усиление работы в регионах. Ключевое слово в названии нашей организации — Россия. Задача Российского союза — как это ни банально — заниматься всей Россией, от Петропавловска-Камчатского до Калининграда.
Н. Шумаков: «Задача Российского союза — как это ни банально — заниматься всей Россией, от Петропавловска-Камчатского до Калининграда»
Если не хватит сил у меня, поедут в регионы вице-президенты. Необходимо знать, как живет архитектурный народ на местах. Сидя в Москве, не поймешь, как обстоят дела в Воронеже, Саратове, Хабаровске, Нижнем Новгороде.
— В этом году с помощью прессы, в том числе и нашего журнала, наконец-то удалось сдвинуть с мертвой точки на государственном уровне проблему повышения статуса главного архитектора региона. Собирается ли САР выступить с какой-то законодательной инициативой, чтобы еще более усилить позиции главных архитекторов и архитекторов в регионах? Мы этот вопрос часто задавали на общественных советах при Минстрое. Скажите, лед хотя бы тронулся?
— Определенное просветление наступило. Мы занимаемся этим уже несколько лет. Появилась какая-то перспектива, но как она будет реализовываться, я пока не совсем понимаю. Прямого подчинения первому лицу добиться очень сложно. Всегда появляется «прослойка» из заместителей по строительству и других чиновников.
Но все равно Союз эти вопросы всячески поднимает и пытается решать. Любые законы, которые способствуют развитию архитектуры в стране и архитектурной деятельности, должны и будут разрабатываться только при непосредственном участии Союза архитекторов. Мы будем этим заниматься всегда.
Станция метро «Битцевский парк», архитектор Н. Шумаков
— А Вы собираетесь проблему статуса архитектора в регионах выносить на общественное обсуждение?
— Все вопросы взаимосвязаны. Здесь особая роль у прессы. Конечно, надо любой вопрос, даже малозначимый и не интересный с точки зрения профессионалов, но интересный простому обывателю, выносить на широкое общественное обсуждение.
А если мы будем сидеть и тихо разговаривать между собой, никакого толку не будет.
— И все-таки, каким Вам видится «правильное» положение главного архитектора в регионе? Он должен непосредственно подчиняться губернатору, заму по строительству или министру строительства?
— Непосредственно первому лицу. Если он будет подчиняться заму по строительству, то ничего не получится.
— Кстати, в перечне поручений Президента по итогам майского Госсовета так прямо и говорится: «Рекомендовать органам исполнительной власти субъектов Российской Федерации установить прямое подчинение главного архитектора субъекта Российской Федерации высшему должностному лицу (руководителю высшего исполнительного органа государственной власти) субъекта Российской Федерации»…
— Пока не будет Закона об архитектурной деятельности, ничего не сложится. Вынесем мы на следующий год на утверждение этот закон, пройдем все слушания, утвердим, вот тогда и поговорим. Причем широко поговорим, с вашей помощью.
Кто посчитал гостиницу «Украина» архитектурным излишеством
— В архитектурном сообществе складывается мнение, что труд архитектора все менее и менее востребован. Как Вы считаете, откуда ветер дует?
— К сожалению, это долгий исторический процесс. 4 ноября 1955 года вышло Постановление ЦК КПСС и СМ СССР «Об устранении излишеств в архитектуре и строительстве». Этот документ все перевернул вверх дном.
— …после посещения Хрущевым гостиницы «Украина»?
— Это одно «из». Вся эта история уже изложена в литературе. С тех пор во главе проекта встал строитель, а мерилом стали деньги, дешевизна.
И пошло-поехало: хрущевские пятиэтажки, потом чуть-чуть подросли дома — девятиэтажки, двенадцатиэтажки, но суть-то не поменялась.
— То есть еще оттуда, из тех времен, мы получили в наследство подобное мышление?
— Абсолютно правильная формулировка. Слово «архитектор» и «архитектура» практически забылись. Население не знает этого слова и не понимает, чем архитекторы занимаются. Зачем проектировать, если пришел строитель — и построил…
Одна из главных задач Союза — это борьба за существование профессии, борьба за то, чтобы вернуть архитектуре подобающий ей статус.
— Еще один вопрос: откуда у российских застройщиков боязнь архитектуры мирового уровня? Что мешает в полном объеме воспринимать и внедрять ее у нас? Почему мало привлекают зарубежных архитекторов с именем? Мы не хотим у них учиться, у нас нет денег, смелости? Чего не хватает?
— У нас нет архитектурной политики, вот и все. Я не буду говорить общие слова о том, что культура ушла из нашего общества. Вся культура сводится к балету. Всю огромную Россию представляет лишь Большой театр, причем и Большой — только для избранных, а для основной массы населения вся культура — это махровая попса, убогая эстрада, низкопробные сериалы и различные смехопанорамы. Общество деградировало, но это же категорически неправильно!
И одна из основных миссий нашего Союза — поднять культурный уровень страны. Надо добиваться, чтобы в России производилась архитектура высочайшего класса, тем более что архитекторы мирового уровня у нас есть. И не надо уповать на зарубежных мастеров.
Н. Шумаков: «У нас нет архитектурной политики. Вся культура сводится к балету. Всю огромную Россию представляет лишь Большой театр, но это же категорически неправильно!»
— Возможно, в будущем Законе об архитектурной деятельности появится понятие, какой должна быть архитектура в регионах. Вот едешь порой по Подмосковью…
— … и слезы текут.
— …а едешь в немецком Гармише-Партенкирхене — глаз радуется, хочется там быть подольше. Едешь по какой-нибудь чешской земле — то же приятое ощущение.
— Да, это так.
— Что нужно нам сделать, чтобы и здесь глаз радовался?
— Пока не изменится отношение к архитектуре в руководстве страны, пока архитектура не «зазвучит» в обществе, у нас ничего не изменится. Мы будем строить хибарки и с завистью смотреть на Европу.
Живописный мост через Москва-реку со встроенным загсом, архитектор Н. Шумаков
Когда наши архитекторы будут строить в Италии и Германии
— Много нареканий высказывается по поводу подготовки архитектурных кадров в российских вузах. Что нужно сделать, чтобы наши архитекторы ценились в Италии, Германии и т.д.?
— Пока в России не закончится нефть, мы не будем поставлять архитектуру ни в Италию, ни в Германию. Мы им неинтересны. Если нет востребованности архитектуры в родной стране, то о каком ее экспорте можно говорить?
Н. Шумаков: «У нас в стране ужасно низкая цифра количества архитекторов на тысячу человек по сравнению с Германией, Францией, Англией, Америкой. Не в два-три раза, а на порядки меньше...»
А что касается архитектурного образования, то без устали об этом говорю — оно достойно нашей страны, будь то МАРХИ, Стрелка или МАРШ. Архитектурный институт в апреле этого года Указом Президента России получил статус «Достояние Российской культуры» наравне с Большим театром и Третьяковкой. Вот так-то! Может быть, это первый шаг общества навстречу архитектуре.
У нас в стране ужасно низкая цифра количества архитекторов на тысячу человек по сравнению с Германией, Францией, Англией, Америкой. Не в два-три раза, а на порядки меньше...
— Кстати, в Америке 89 тыс. архитекторов входят в Институт архитектуры, это профессиональный союз. А сколько в России?
— В Союзе архитекторов России — 12 тыс.
— Всего?..
— Это показатель. В СМА 4,5 тыс., из них половина — пенсионеры, а в регионах еще больше людей пенсионного возраста. Нет востребованности, какое бы ни было образование.
— Архитектура в XX веке пережила много стилевых потрясений: были конструктивизм, модернизм, постмодернизм, наконец деконструктивизм. Как Вам кажется, в каком большом архитектурном стиле мы сейчас находимся или куда идем?
— Сейчас не о большом стиле надо говорить, а о реанимации нашей профессии. В нынешних условиях рассуждать о каком-то стиле, мне кажется, смешно. Тем более что ничего, кроме слез, плача и стенаний, мы с вами, по большому счету, нынче услышать не можем. К сожалению.
У Фестиваля «Зодчество» появилось новое, молодое дыхание
— До недавнего времени у меня складывалось мнение, что Фестиваль «Зодчество» идет на спад, но в этом году появилось какое-то новое дыхание. Это фестиваль, который будет развиваться, как Вы считаете?
— То, что Вы увидели, получит свое продолжение. Как правило, фестиваль строился на основном смотре-конкурсе, из всех регионов привозили работы, архитекторы показывали свои достижения. Это все осталось и в новом «Зодчестве», которое проходило на Трехгорке.
Но появилось абсолютно новое направление, которое предложили молодые архитекторы, отдельный корпус для архитектурного форума — для воркшопов, круглых столов, публичных выступлений, мастер-классов, лекций, семинаров.
Молодежь организовала и провела фестиваль для себя, и это свежая струя. Там народ «клубился» с утра до ночи, количество посещений «Зодчества» по сравнению с прошлым годом увеличилось вдвое, поэтому это направление мы будем развивать.
А послушайте, как красиво звучит манифест молодых кураторов«Зодчества–2017»:
«В современном мире, когда количественные показатели уже достигнуты, качество — необходимое условие для победы в конкурентной борьбе.
Мы знаем, что за качество нужно платить — силами, деньгами и временем. При этом профессиональная качественная архитектура в долгосрочной перспективе способна приносить ощутимую прибыль заказчику, разумно и оптимально расходуя бюджет, и городу в целом, оптимизируя издержки на содержание и ремонт, делая городское пространство комфортным и привлекательным для жителей и инвестиций.
Качество городской среды — интегральный продукт, где каждый из участников процесса имеет свою долю ответственности.
Власть — за качество правил организации городской среды, девелопер — за качество инвестиционного наполнения городских кластеров, архитектор — за качество организации пространства, строитель — за качество реализации проектного решения, горожане — за качество пространства вокруг себя».
По-моему, это очень трогательно и многообещающе.
— Я всегда считал, что архитектор — это интеллектуальная элита. Однако у нас с отношением к архитектору как к элите не очень складывается. Но если все привести в надлежащий вид, как Вы считаете, архитектор должен быть элитой строительного комплекса?
— Банальная фраза: архитектор — главный строитель. Хочется в это верить, но, к сожалению, в нашей стране это не так. Можно задаться вопросом: есть ли интеллектуальная элита в нашем обществе? С ответом будут большие сложности. Элита в мире попсы — возможно ли такое?
Н. Шумаков: «То, что нужно пройти архитектору — от заключения договора и выполнения первых эскизов до выдачи разрешения на строительство до прибивания последнего гвоздя — это многоступенчатая система бесконечных согласований и утверждений на всех стадиях»
Но как Вы говорите, «если все привести в надлежащий вид», разумеется, архитектор должен быть частью элиты. Предпосылки к этому имеются. Образование у нас многогранное, комплексное, вроде как к культуре близкое, и головой надо постоянно работать, и руками. А если еще и книжки хорошие постоянно читать, и владеть кистью и пером, и разбираться в искусстве, а если мужской пол будет носить шляпу и усы, а женский — кружевные зонтики, то цены нам не будет.
— Предполагает ли обновленный Союз архитекторов России проводить фестивали и конкурсы помимо «Зодчества»?
— Хотим это сделать, особенно в регионах. Чтобы сначала архитекторы соревновались на местах, а потом собирались в Москве.
Также мы намечаем дополнительно провести три молодежных мероприятия. Чувствуете, лейтмотивом у меня звучат слова «регионы» и «молодежь»?
Почему иностранцам у нас интересно, но сложно утверждать проекты?
— На «Форуме 100+» нашему интернет-журналу удалось взять интервью у исполнительного директора архитектурного бюро Захи Хадид Кристоса Пассаса. Он, в частности, сказал, что в России работать интересно, но очень сложно утверждать архитектурные проекты. Это действительно так? Почему сложно?
— К сожалению, забюрократизировано у нас буквально все, в том числе строительство и проектирование. То, что нужно пройти архитектору, — от заключения договора и выполнения первых эскизов до выдачи разрешения на строительства до прибивания последнего гвоздя — это действительно очень многоступенчатая система бесконечных согласований и утверждений на всех стадиях.
Всякий раз мы говорим: давайте сделаем все проще, как у людей, но никак не получается! Сложнее — можем, проще — нет...
— И вопрос, который мы традиционно задаем практически всем, Николай Иванович, у Вас, я полагаю, мало свободного времени, но, наверное, обязательно есть какое-то хобби? Чем Вы заняты в свободное время при вашей колоссальной загруженности?
— Я в 8.15 прихожу на работу, это «Метрогипротранс», основная моя работа, и минимум полдесятого вечера ухожу из Союза архитекторов. Раньше десяти я домой вообще не прихожу, поэтому все свои хобби давно забыл. На самом деле, я всемирно известный художник, мой конек — портреты и обнаженная натура, но на живопись времени не остается. И это просто катастрофа…
— Что бы Вы пожелали молодым архитекторам, которые только начинают работать и которые хотят стать архитекторами?
— Нужно понимать одно: архитектура поглощает человека целиком. Времени на личную жизнь у нормально практикующего архитектора практически не остается: все 24 часа заняты архитектурой.
Если молодые люди готовы отдаться любимому делу, они могут смело идти в эту область. А те, кто уже получили профессию зодчего, должны понимать, что никто им в этой профессии не поможет. Только сами! Сами должны пробиваться, выстраивать карьеру, находить заказчиков. Сами работать над качественной архитектурой, везде ее показывать и получать, что называется, хорошие отметки. И не уповать на какой-то счастливый случай или доброго дядю, который даст им работу, славу, поможет сделать карьеру.
— То есть труд, труд и труд…
— Совершенно верно. Только так.
Беседу вел Александр ГУСЕВ, подготовила Елена МАЦЕЙКО
Источник: Строительство.ру